Убийц семерых мальчишек осудили. И выпустили на свободу

Беспрецедентное дело: расследования и судебные заседания длятся уже 12 лет. «Комсомольская правда» подробно рассказывала о том, что случилось в 1989 году, как работало следствие, и о том, что четверо убийц были приговорены к расстрелу*. Однако все они оказались на свободе и только теперь вновь предстали перед судом. Последним? Трагедия Глухая, холодная ночь на 14 августа 1989 года. Грузовой поезд, огибая подножие сопки, на полной скорости приближался к Казынет, расположенной неподалеку от Междуреченска. Машинист Вадим Супруненко спокоен: помощником у него старший брат Игорь, а по дороге этой им езжено-переезжено. Локомотив вытащил состав из-за сопки и впереди, в свете прожектора, машинист увидел несколько странных предметов. Супруненко стал подавать звуковые сигналы и начал экстренное торможение. И только когда поезд в лязге и грохоте прогремел над теми предметами, неподвижно лежащими в колее, братья Супруненко поняли, что то были люди. Едва поезд остановился, оба Супруненко выскочили на землю и заглянули под локомотив. В свете фонаря они увидели между колес изуродованный труп. Дальше, под вагоном - еще... Супруненко бежали вдоль состава и снова, и снова находили тела... Мальчики Их было семеро. Дима Шкребцов, Коля Костик, Вадик Ганиев, Олег Толкунов, Слава Дурнов, Рома Еременко и Витя Дорохин. Всем - по 15 лет, они дружили, вместе выбирались в тайгу за кедровыми шишками. Вместе учились, играли в футбол, никакими дурными делами не занимались и родителей своих не огорчали. Ну если случайно только. Но это уж у кого не бывает. Навсегда осталось загадкой, почему они, проведя ночь в тайге и потом набрав по ведру шишек, опоздали на последнюю электричку в 22 часа 39 минут, на которой собирались вернуться домой. Это опоздание всем им стоило жизни. Вместе они ничего и никого не боялись. Некоторые просто в силу возраста были, возможно, самонадеянны. Они еще не знали, что в тайге самый страшный зверь - человек. Следствие Расследование Кемеровской областной прокуратурой проведено было ударно. Вынесенное решение однозначно: несчастный случай, случайный наезд. Ребята за полтора дня намотались по тайге и, выйдя на станцию, расположились неподалеку, составив рядком рюкзаки, и тут же заснули. Странно, правда, что улеглись они не в траве возле железной дороги, а между рельсов, на грязные шпалы. «А это - от крайней усталости, - находчиво толкует следствие, - и по недомыслию. Мальчишки ведь...» Ну нет. Недоумками мальчики не были. Как жить в тайге, знали, умели и лечь на шпалы даже и в пьяном бреду не могли. К тому же они не пили: в их крови присутствия алкоголя не обнаружили. И судебно-медицинская экспертиза вторила следователям: все травмы прижизненны, мальчики погибли под поездом. Ребят похоронили. И дело - тоже. Родители Трудно представить кого-нибудь несчастнее этих людей... Беда, на них обрушившаяся, была такой, что казалось - не пережить. Но каждый из родителей мальчиков хотел знать, как все случилось. Решение следствия не могло их удовлетворить. Они требовали возобновить расследование и получили отказ. Пробовали что-то сделать сами и чего-то добились, что-то как будто узнали, но их поиски не находили поддержки фактами. Они уже подумывали собственноручно отомстить предполагаемым убийцам своих детей, да, слава Богу, вовремя одумались. И тогда они написали письмо Президенту России Б. Н. Ельцину. Письмо попало ему на стол. Я видел резолюцию президента: «Прошу расследование возобновить и доложить». Следователь И все закрутилось сначала. Снова и снова следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре Владимир Гуженков и прокурор-криминалист Юрий Столяров выезжали в Междуреченск, где жили погибшие ребята, в проклятый Казынет, в другие места, где жили люди, чем-то могущие помочь следствию. Я был с ними. Мы жили в вагоне-лаборатории Генерального прокурора, в нем же и перемещались, прицепляясь к поездам, следовавшим в нужном нам направлении. Чего только Гуженков не предпринимал... Добывал подробную карту того участка тайги, куда, как предполагалось, уходили ребята, высчитывал расстояние, которое могли бы пройти, - мало ли кого встретишь в тайге... Могло же что-то случиться... Только что? И мы со Столяровым облазили все достижимые окрестности, перебираясь от заимки к заимке, но ничего. Один из охотников умер, другой оставил те места, а остальные молчали. И все-таки Гуженков совершил, казалось бы, невозможное: нашел и изобличил убийц. События той страшной ночи перед ним словно бы высветились. Та страшная ночь В тот вечер 13 августа жители Казынета Николай Байлагашев, Юрий Кирсанов и Юрий Отургашев сидели в комнатенке у Васьки Кирсанова и поддавали от нечего делать. Сидели долго и выпили все, что было, даже и пару трехлитровых банок браги. А всем хотелось еще. Магазинчик давно уж закрыт, да и пусто там. Одна испытанная возможность: достать у «яшек» - мужичков, сопровождающих грузовые составы, которые иногда останавливались в Казынете в ожидании свободных путей. Потащились на станцию. К ним присоединился Николай Кольчинаев, тоже от жажды страдающий. Николая уважали: мало того что старлей милиции и при оружии, сам по себе мужик здоровый - в тяжелой атлетике и боевых единоборствах не раз призы снимавший. Им не повезло, и водяры они не достали. Все поезда с ходу мимо Казынета проскакивали. Уже во втором часу ночи смурные мужики двинули в обратную сторону. И возле входного светофора повстречали семерых незнакомых мальчишек. От злости и от обиды, что не удалось водки достать, затеяли ссору с ребятами. Кольчинаев первым рукоятью пистолета ударил по голове самого высокого мальчика. Это был Рома Еременко. Он упал как подкошенный - рука у старлея хорошо тренированная. Из показаний КИРСАНОВА Ю. Г. : «...когда ребята поняли, что их собираются убивать, то стали разбегаться. Кольчинаев крикнул: «Стой! Стрелять буду!» Но он не стрелял, а снова и снова убойно бил пистолетом. Из показаний ОТУРГАШЕВА Ю. М.: «Кирсановы стали догонять ребят и бить их по голове... Василий бил путейским молотком, а Юрий - путевым ключом... Я крикнул им: «Что вы делаете!» Байлагашев подошел ко мне после того, как уложили всех парней, и сказал: «Будешь кричать - рядом ляжешь!» Байлагашев предупредил всех, чтобы держали язык за зубами, кто проговорится, тот жить не будет...» Потом они перевезли тела на модероне - однорельсовой тележке - и аккуратно разложили их в колее. Скоро должен пройти грузовой состав... Суд Итоговую черту подводил Кемеровский областной суд. Семь месяцев длились судебные заседания. Судья В. П. Деречин несколько часов читал приговор. Зал забит до отказа. Родители погибших мальчиков, родственники. Весь Междуреченск, сраженный случившимся, затаив дыхание, прислушивается к тому, что происходит в зале суда. Признания убийц, лишивших жизни ребятишек просто так - из-за плохого настроения, оттого, что выпить хотелось, а не было... Кольчинаев Николай, 1961 г. р., приговаривается к высшей мере наказания - расстрелу. Байлагашев Николай, 1961 г. р., - к высшей мере наказания. Кирсанов Василий, 1963 г. р., - к высшей мере. Кирсанов Юрий, 1967 г. р., - к высшей мере. Отургашев Юрий, 1949 г. р., приговаривается к 8 годам тюремного заключения. Беспрецедентное убийство - беспрецедентное наказание. Сразу четверым. 11 октября 1995 года состоялась Коллегия Верховного суда РФ. Коллегия утвердила приговор Кемеровского суда в отношении первых четырех и счел возможным изменить классификацию определения преступления Ю. Отургашева - изменить ему меру наказания, сократив срок лишения свободы до четырех лет. Летом 1996-го Отургашев вышел на свободу. На свободе оказались и «расстрельные». Теперь их осталось только трое. После той страшной ночи зарезал своего двоюродного брата, В. В. Отургашева, Васька Кирсанов. Все знал Отургашев и, видимо, молчать не собирался на вторичном следствии. Повесился Петр Байлагашев. И он все знал. Ходили слухи, что подельники угрожали ему, когда велось следствие. А брат его, Николай Байлагашев, каким-то образом оказался в одной камере с Юрием Кирсановым, одним из убийц, и однажды утром Кирсанова нашли бездыханным. Смерть наступила либо от удушья, либо от внезапной пневмонии, как говорится в медицинском заключении. А Байлагашев очень крепко спал именно в ту ночь и ничего не видел. А то бы, конечно, позвал на помощь... Васька Кирсанов работать не желает, гуляет, наслаждается жизнью как умеет и может. Байлагашев работает, как и прежде, на железной дороге. А Николай Кольчинаев, хоть в милиции и не восстановился пока, работает юристом и в знак особого доверия односельчан избран депутатом Усть-Камышинского поселкового совета. Стрелки пошли назад В том же 1995-м, когда прошла Коллегия Верховного суда, наш президент подписал мораторий на смертную казнь. И в деле об убийстве семерых мальчиков стрелки часов пошли в обратную сторону. Казалось бы, ну что ж, высшая мера отменена, но уж тогда преступники должны получить отсидку по максимуму! А они все - на свободе! Почему?! Вот почему. Раз окончательный приговор отменен, то по закону все дело начинается сызнова. И убийцы теперь - вовсе даже и не убийцы, а подследственные! И следствие теперь надо начинать по новой! В феврале 1997-го старое дело на его новом витке поручили следователю по особо важным делам Главного следственного управления прокуратуры РФ Анатолию Рогожникову. По совершеннейшей случайности - ученику и другу Гуженкова. Теперь он, Рогожников, стал мотаться по всей Сибири. Встречались мы с ним, и я спросил: - Ну ладно, приговор отменили, началось новое следствие, но почему они оказались на свободе? - Я их выпустил. - Но почему? - По нашей Конституции никто не может находиться под следствием более полутора лет, а избежавшие казни этот срок намного пересидели. Если бы я этого не сделал, их был бы обязан отпустить начальник тюрьмы. Письмо родителей Уважаемая «Комсомолка»! К тебе обращаются матери семерых подростков, убитых на ст. Казынет Красноярской железной дороги в 1989 году. В марте 1995 года судебная коллегия Кемеровского облсуда вынесла обвинительный приговор Кольчинаеву Н. К., Байлагашеву Н. Е., Кирсанову В. Г., Кирсанову Ю. Г. - смертная казнь в виде расстрела... Однако 4.01.1997 года мы узнаем, что Постановлением Президиума Верховного суда РФ от 4.09.1996 года приговор суда отменен, а дело направлено на новое доследование. С 4.04.2001 года идет судебный процесс в г. Абакане. Сейчас они всячески хотят уйти от ответственности, придавая делу политическую окраску, прикрываясь своей национальностью - что они, хакасы и шорцы, малочисленные народы, - обращаясь в местные газеты и на Хакасское ТВ, радио, в общественные организации. Хотя совершенное ими преступление является чисто уголовным. Обращаемся к вам за помощью. Хакасское ТВ освещает судебный процесс субъективно, в пользу обвиняемых. Надеемся, что ваше вмешательство поможет. В «Комсомолке» был опубликован ряд статей по нашему делу вашего корреспондента Леонида Репина. Мы надеемся, что он продолжит свою работу по этой теме. С уважением родители семерых погибших детей Ганиева, Пусенкова, Костик, Дурнова, Шкребцова, Толкунов, Дорохин». Этого решения ждут не только в Абакане Как же тяжело было Рогожникову вновь браться за это давно законченное, но, как оказалось, незавершенное дело... Он устал, измотался в своих бесконечных поездках по Сибири. Да и не только по ней: некоторые родители мальчиков уехали подальше от своих невыносимых воспоминаний, и следователю пришлось их разыскивать. Снова и снова погружался он в тома предыдущих следствий... Пришлось ставить следственный эксперимент, в котором участвовали ровесники погибших и взрослые. И в тот же ночной час в Казынете прогнали локомотив, чтобы проверить показания машинистов. Пришлось следователю погрузиться и в судебную медицину. Во время первого следствия трупы осмотрели не слишком внимательно, но зато подробно все описали. Поэтому оставалась возможность глубже взглянуть на заключение. И обнаружилось то, что упустило первое следствие. Сколько нужно времени, чтобы после удара локомотивом образовалась гематома? Расчеты показали, что она не успевает образоваться при такой силе и скорости: моментально падает артериальное давление, и кровь не успевает поступить к месту травмы. А у мальчиков, у всех, были гематомы. Значит, они погибли не под поездом! Как утверждало первое следствие (до Гуженкова). И еще. Кольчинаев (милиционер, спортсмен, активист) отрицает свое участие в убийстве и сегодня: дома был, с женой спал. Ну а все остальные еще Гуженкову во всем признались. И на Кольчинаева все как один показали. Вот, что предшествовало тому процессу, который идет в Абакане. Судебное следствие закончено. Следующий шаг по закону - слово подсудимым. И суд уйдет в совещательную комнату для принятия решения. Я знаю: многие в нашей стране помнят об этом деле и ждут справедливого решения. СПРАВЕДЛИВОСТЬ НАСТИГЛА НЕ ВСЕХ. ПОКА... Итак, перед тремя смертниками распахнулись врата свободы. Таковы у нас законы. Речь не о том, плохи они или хороши: просто они таковы. Что сталось с недавними узниками вот до этого, нынешнего, абаканского суда, я рассказал. Но без нашего внимания остался еще один человек - Юрий Отургашев. Но он-то свое отмотал полностью. Только с ним снова едва не случилась беда. Однажды к нему завалились крепко поддатые Васька Кирсанов (из смертников) и Байлагашев (из той же компании). Гости затеяли разборку, в ходе которой пару раз хватили хозяина табуретом по голове. Отургашев вооружился кухонным ножом и каждого из подельников пырнул куда пришлось. Было возбуждено уголовное дело, но следствие в действиях хозяина дома ничего противозаконного не обнаружило: он защищался. Дело прекратили. А ведь можно было раскрутить эту драку: прячутся в ней концы далекой казынетской ночи. Да, много воды утекло после той трагической ночи в 1989 году... Не стало Владимира Михайловича Гуженкова, положившего четыре года на это дело. Ушел из жизни Юрий Александрович Столяров, прокурор-криминалист, с кем полазили мы по казынетским сопкам в поисках следов, которые могли бы прояснить это дело. Умер следователь по особо важным делам И. Л. Карпович из бригады Гуженкова... Поредела и банда, сотворившая черное дело. Все, что происходило с теми, кто имел отношение к преступлению, походило на внутреннюю кровавую разборку. И еще одна жизнь оборвалась из тех, кто имел отношение к делу. В конце 1997 года на пути, под колесами поезда, опять на той же станции Казынет нашли тело путевого обходчика С. А. Топакова. Он проходил в деле важным свидетелем, поскольку помогал доставать трупы погибших мальчиков из-под вагонов. Как это его угораздило оказаться под поездом? Всю жизнь ведь обходчиком работал... Что это он неловок-то вдруг оказался?