Стадо британских героев

Наш обозреватель Денис Горелов - о сериале «Чернобыль»

Страшную весть принес я в твой дом, Надежда. Ядерная угроза - единственный сюжет, в рамках которого Голливуд готов говорить о нас по-человечески. Как разведка - так смерть шпиона Гадюкина. Балет - пляшущие проститутки. Общая победа - пьяная присядка на столе. Диаспора - еврейский исход с рулонами туалетной бумаги и песней «Очи черные».

И только когда припекает, когда лезут в штаны радионуклиды и прочая инфернальная дрянь, киноиндустрию словно кропят живой водой, и она ненадолго вспоминает про совесть. И в колхозных массовках перестают мелькать оклахомские морды, Москву не снимают в Хельсинки, а члены Политбюро не носят папах и крестиков, как это принято у бруклинского казачьего хора братьев Цфасман.

Лучшим американским фильмом о нас навсегда останется «К-19» Кэтрин Бигелоу - о том, как экипаж подлодки ценой себя предотвратил ядерный бенц в чужих водах. С Чернобылем тоже решили обойтись поделикатнее. Можно представить, какого труда и денег стоило собирание в кадр старых «рафиков», термосов, часов, пожарных «боевок», дисковых телефонов, круглых прикроватных гостиничных светильников, парткомовских занавесок «море волнуется» и даже разноцветной мальчиковой формы (на Украине и в самом деле не хватило синего сукна, и форму для мальчиков шили синей и коричневой). Стеллан Скарсгард хоть и мало схож с министром энергетики Щербиной, зато в гневе - вылитый Алексей Николаевич Косыгин, так что класс советских технократов представляет вполне убедительно. Накат слепого зла передан так, что за печенки хватает. Пожарные расчеты в аду, бесконечная цепь автобусов-эвакуаторов, ночной город на убийственном ветру - такое забудешь не скоро.

Туфта вылезает тотчас, как герои начинают разговаривать. Усилия сотен, а то и тысяч людей дано свести в ноль единственному человеку, если этот человек сценарист и вдобавок креативный продюсер. Крейг Мазин до «Чернобыля» писал сценарии «Мальчишник 3», «Очень страшное кино 4» и «Поймай толстуху, если сможешь» - но какой-то гад рассказал ему про Чернобыль, и кино для юных дебилов потеряло отличный кадр. Чел ушел на повышение и, подобно ордам советологов и экспертов, взялся облаивать русское государство и противопоставлять его доброму, но безалаберному русскому человеку.

Поводов к тому Чернобыль давал немало (кто б спорил), но уж никак не в мазинских объемах. Топливный министр у него по дороге на станцию велит академику объяснить ему принципы работы ядерного реактора, а то скину с вертолета. Академик заодно объясняет министру, что такое нейтрон. Глава углепрома Щадов с конвоем автоматчиков является принуждать тульских шахтеров копать тоннель под подушку безопасности. Дерзкие шахтеры обхлопывают щегольской костюм министра угольными лапами, чтоб стал своим (реальный Щадов был лет на 30 старше экранного чистоплюя и в шахте провел больше лет, чем Спилберг на съемках). Директор станции Брюханов на ночной летучке лебезит перед исполкомовской шушерой; в реале командир градообразующей АЭС центрального подчинения до приезда киевлян был на месте царь и бог и строил всю местную власть и по карантину, и по мобилизации, и по медицине с пожароохраной.

Но раз Украина теперь друг и жертва имперских амбиций, никакой украинской компартии, республиканского ЦК и лично товарища Щербицкого не может быть в природе - для выведения Киева из числа субъектов безобразия пожертвовали даже таким лакомым для антисоветчиков сюжетом, как тамошняя первомайская демонстрация. Киева просто нет - чтоб попасть из Москвы на станцию, госкомиссия садится в вертолет и летит на станцию. 900 км. Как раз есть время перетереть про нейтроны.

В итоге команда сериала становится ровно тем, чем автор пытался изобразить СССР. Сотни честных людей - художники, реквизиторы, артисты, кастинг-службы и сам режиссер - добросовестно воссоздают среду и атмосферу. Но где-то в заоблачной вышине сидит шайка сукиных детей с желанием испортить общий труд во имя идеологических стандартов. Все, как в гребаном совке. И все у этих недотыкомок получается.

Голые шахтеры, работающие в подземелье, как рабы на галерах, с писюнами навыпуск. Медички, пускающие в закрытый центр радиобиологии за рублевку. Дежурная смена, бродящая по этажам, как зомби, вместо реального аврала по изоляции соседних энергоблоков. Секретарь Белорусского ЦК, квасящий у всех на виду в разгар антиалкогольной кампании (Белоруссия ж нынче плохая, а Украина хорошая, поэтому у белорусов ЦК есть, а у украинцев нет). Трехтонная дверь АЭС, которую открывают плечом. Старые большевики на экстренных аэсовских летучках.

Вторая серия начинается стихами. Английский субтитр: «Стихи на украинском по радио». Из репродуктора великий украинский поэт Симонов читает украинское «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины»: «На наших глазах погибали товарищи, по-русски рубаху рванув на груди».

И так у них все.

Режиссер с командой сделали честное дело.

Канал со сценаристом это дело по возможности испохабили.

Стадо героев, чё.

«ЧЕРНОБЫЛЬ».

США - Британия, 2019.

Реж. Юхан Ренк.

Доступен в сети