«Басаев потребовал одеяло»: заложники рассказали неизвестные подробности захвата больницы в Буденновске

Погибли 129 человек, в том числе 18 работников милиции и 17 военнослужащих

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

«СПРЯТАЛИСЬ? ЭТО ВАС НЕ СПАСЕТ»

Наталья Караичева присматривает за кладбищем Буденновска больше 20 лет, знает каждую могилу погибшего в том страшном теракте. Вспоминает, как в июне 95-го сюда тянулись нескончаемые вереницы людей с гробами. Тела по жаре свозили в городскую баню, потому что единственный морг находился на захваченной боевиками территории больницы.

- Это памятник Владимира Рудьева. Он был в числе сотрудников ГАИ, кто остановил три «КамАЗа» с боевиками на посту возле Прасковеи и привел их в город, - рассказывает Наталья, ведя нас среди могил. - Боевики представились военными и отказались проходить досмотр. Сказали, везут «груз-200» из Чечни. Милиционеры решили сопроводить их до городского ОВД для проверки. Там Рудьева и его коллег застрелили в упор. А это Кутузов Владимир, его убили на городском рынке. Это тоже застреленный на рынке. Вот и наш водитель пассажирского автобуса, убит на рабочем месте. А эта бабушка поймала шальную пулю, когда из окна выглянула. Тоня Ильина, заведующая банком, учительница Татьяна Постольник. Их застрелили просто так...

Жертвы теракта

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

В числе главных свидетельниц, оставшихся в живых — 82-летняя Тамара Соколова, бывшая старшая медсестра терапевтического отделения, прожившая 6 дней в плену у террористов. В больнице Буденновска Тамара Кузьминична проработала 45 лет.

Тамара Кузьминична с мужем

Фото: Евгения СОКОРЕВА

В центр событий попала и ее квартира, потому что расположена рядом с городским ОВД, где началась кровавая бойня, и недалеко от проспекта Калинина, на котором захватывали случайных пленников. В спальне женщины до сих пор стоит шкаф в дырах от пуль. Одна из них попала в мужа Тамары. Осколки и гильзы — лежат в стаканчике на столике рядом.

Тамара Соколова в спальне, где в 1995 году 14 июня ранило ее супруга

Фото: Евгения СОКОРЕВА

- В тот день в нашем отделении все было, как обычно, обходили пациентов, записывали истории болезни. В 12 часов пили чай с коллегами. На рабочий телефон позвонил муж и сказал: «У нас орудует банда Басаева». Решили — шутит. А потом перезвонил и сказал, что ранен. Когда вернулась в кабинет, рядом прогремела автоматная очередь. Мы хотели бежать, но понимали, что не можем бросить пациентов. В отделении их было 60. Начали всех спускать с 3 этажа, где была «терапия», в подвал. Но там уже было полным полно пациентов из других отделений, поэтому мы решили всех поднять обратно.

Пациентов разместили по палатам и запретили выходить. После первых часов истерии с беготней все резко замерло. Медсестры с врачами спрятались в ординаторской. Слышат, кто-то идет по коридору твердым шагом. Потом удар в дверь ногой.

- В кабинет вошел красивый молодой парень, обвешанный патронами. Сказал: «Ну что, спрятались? Это вас не спасет». За ним зашли еще 12 боевиков в черной одежде с автоматами. В их числе — глава банды Шамиль Басаев, первым делом потребовавший чистую воду и одеяло, чтобы помолиться. Позже он сказал: «Вы должны правительство убедить остановить войну в Чечне». Нас под конвоем повели в кабинет к заместителю главврача Петру Костюченко. Там Басаев при нас выдвинул требования вывести федеральные войска из Чечни и звонить родным, чтобы те шли на площадь. Пригрозил, что при невыполнении условий будет расстреливать заложников, больных, потом медработников.

Больница в наши дни

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

К вечеру часть захваченных по дороге в больницу людей — всего их было около тысячи, подняли в терапевтическое отделение и оставили на полу в коридоре. Соколова с коллегами выбрали из толпы 12 человек и сочинили им «истории болезни» в надежде, что боевики тронут пациентов в последнюю очередь.

- Я не видела, как расстреливали пленных — все происходило на этажах ниже. Большинство заложников казнили в подвале, - продолжает Тамара Кузьминична. - Я знаю, что как «лазутчиков» в числе первых казнили двоих мальчишек с моего сестринского поста. Им было по 17 лет. Один пришел прямо со школьной линейки в белой рубашке и с аттестатом — порадовать маму-медсестру. Их поставили на колени. Так они простояли сутки, а потом были убиты. С ними же расстреляли старика, который сидел у моего кабинета. Помню, он жаловался на сердце и все теребил сумку с деньгами от сына — переживал, куда их деть. Боевики не разрешали людям никакое движение. Все должны были сидеть в одних позах или лежать на полу.

ШТУРМ НЕ УДАЛСЯ

При воспоминании о штурме Тамара Кузьминична начинает плакать. Он начался 17 июня около 5 часов утра. «Альфа» успешно зашла на первый этаж больницы, ликвидировав нескольких боевиков, но бандиты стали расстреливать пленников на других этажах и выставлять женщин и детей в окна как «живой щит». Погибли 30 заложников.

Врачи хранят память о погибших силовиках. Снято на территории больницы

Фото: Евгения СОКОРЕВА

- В день штурма мало кто понимал происходящее, руководство операции было нечетким, - рассказал «КП» сотрудник СОБРа из Кабардино-Балкарии, участник тех событий, попросивший не называть его имени. - Мы видели заложников в окнах, но все равно пошла команда на штурм. Мы сзади огнем прикрывали «Альфу». Они заняли 1 этаж, но поступила команда всем вернуться. Начались большие потери среди заложников. Убитых людей выбрасывали из окон.

- В 5 утра нас разбудила стрельба. Боевики приказали, чтобы мы все стали к окнам и кричали «Не стреляйте!», - продолжает женщина, собравшись с силами. - Мы выставляли белые простыни. До 10 утра кричали, охрипли. Помню, как в нашей палате лежал участник Великой Отечественной войны. Когда началась стрельба, мы сказали ему лечь под кровать, а он сказал, что на фронте не погиб и смерти не боится.

Фрагмент стены, где расстреливали пленников

Фото: Евгения СОКОРЕВА

По словам Соколовой, оставшиеся до освобождения два дня они провели совсем уже в нечеловеческих условиях. Еда и вода кончились, в коридорах и палатах стояла вонь от испражнений, в туалеты никого не пускали, жара в помещениях была страшная. Температура воздуха на улице в те дни достигала 45 градусов. Вдобавок сразу после попытки штурма начался пожар в кабинете главной медсестры, который потушили двое пациентов.

- Нам повезло. Среди людей, находившихся на нашем этаже, почти все остались живы, - говорит Тамара Соколова. - Басаев в какой-то момент перенес свой «штаб» с нашего этажа ниже, в хирургию. Там шли переговоры. Возможно, это нас спасло.

Тамара Соколова вспоминает, как после появления спецназа и слов о том, что Басаев ушел, она бросилась выводить рожениц, а потом бежала вдоль километровой цепи людей.

- Нас встречали жители города от самых ворот больницы до центральной улицы, у всех в руках что-то было — компоты, пирожки. Все пришли передать нам еду, воду, - плачет бывшая заложница. - А через три дня мы вернулись восстанавливать больницу. Везде была кровь, в воздухе стоял невыносимо тяжелый запах. За год всем коллективом построили больницу с нуля. Получили новую аппаратуру, которой в крупных краевых центрах тогда еще не было.

Памятник погибшим медикам и храм, где молятся за всех, кто не выжил

Фото: Евгения СОКОРЕВА

ПАМЯТЬ

Три недели назад ушел из жизни врач Петр Костюченко. Это он вместе с коллегой из хирургического отделения Верой Чепуриной участвовал в переговорах с террористами и все время выходил к боевикам как парламентер.

- Петр Петрович проработал больше 50 лет, оставался в коллективе практически до последних дней своей жизни. Прощалась с ним вся больница, - рассказал главный врач ЦРБ Буденновска Рустам Есенакаев.

Петр Петрович вел переговоры

Фото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН

СПРАВКА «КП»

Террористический акт с захватом свыше 1200 заложников в Буденновске растянулся почти на неделю с 14 по 19 июня 1995 года. В нем погибли 129 человек и получили ранения почти 500. Из Чечни на территорию Ставропольского края головорезы банды Шамиля Басаева въехали на трех «КамАЗах» под видом российских военных, транспортирующих убитых солдат. Им удалось беспрепятственно преодолеть больше полусотни КПП — досматривать «груз 200» считалось кощунством.

Колону остановили для проверки на посту ГАИ у Прасковеи. От досмотра бандиты отказались. Милиционеры сопроводили их до городского ОВД, которое 195 вооруженных террористов попытались взять штурмом, убив десятки сотрудников. Далее они поехали к администрации города, по дороге захватывая людей в плен. Бандиты врывались во дворы и дома, сопротивлявшихся — расстреливали. Затем всех пленников согнали на центральную площадь, сформировали из людей колонны и повели в Центральную районную больницу Буденновска. Захватив больницу, Басаев выдвинул требование о прекращении войны в Чечне. В Буденновск стянулась бронетехника и прибыли спецподразделения: «Альфа», «Витязь» и «Русь».

Руководство операции приказало идти на штурм. Бой длился около четырех часов. Погибли десятки заложников и силовики — в том числе командовавший спецгруппой «Альфа» майор Владимир Соловов. На следующий день начались телефонные переговоры. С террористами договаривался об освобождении людей премьер министр Виктор Черномырдин. Власти пошли на уступки — бандиты освободили часть пленников. А 19 числа пришлось выполнить требование Басаева о свободном возвращении его банды в Чечню на автобусах с частью заложников и представителями СМИ.

Эти события положили начало страшной череде терактов: Кизляр, Первомайское, Норд-Ост, Беслан.