Андрей Колесников
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
- ...Андрей, у тебя есть близкий друг – Владислав Юрьевич Сурков.
- Ты, Петрович, провокатор!
- Чего тут провокационного? Он был у тебя на свадьбе, вы с ним давно дружите. Скажи, чем Сурков сейчас занимается? Чем - будет... Потому что у него был круг интересов очень обширный, начиная от добровольцев Донбасса, заканчивая… Короче, все про Суркова давай.
- Ей-Богу, разве я сторож, как говорится, брату своему? Нет-нет, я этого не знаю. И ничего толком рассказать не могу.
- Он просит тебя не рассказывать?
- За время пандемии мы время от времени переписывались, обменивались впечатлениями. И он, где-то в самом начале (эпидемии. - А.Г.) высказал мысль, которая на меня произвела сильное впечатление. Она очевидная, но тогда была не очень очевидной.
- Что за мысль?
- Про то, что сейчас началась эта борьба государства против вируса. И весь интерес в том, кто - кого. Такого, говорит, давно не было. У государства давным-давно не было такого мощного врага, как вирус, с одной стороны. А, с другой…
Раньше государство, как таковое, было более слабым. В прошлом веке, в позапрошлом... И вирус чувствовал себя более всемогущим.
А вот здесь - прям схлестнулись две эти силы: государство и вирус.
- И что же Владислав Юрьевич?
- По его (Суркова. - А.Г.) мнению, государство должно было победить. Он это сказал задолго до всех вакцин. И он как раз считал, насколько я понял, что жизнь после пандемии не сильно изменится. Просто пробуксовали – и идем дальше.
- Он где это говорил?
- Я думаю, что он, как все, был на изоляции в это время.
- А сейчас? Ты с ним сегодня общался?
- Почему ты так думаешь?
- А - вчера?
- Нет, и вчера не общался. Я думаю, он дома - спокойно. Он самодостаточный человек. В отличие от многих, Владислав Юрьевич Сурков, думаю, в состоянии проводить наедине с собой вообще 24 часа. Потому что, ему есть что сказать… И о чем спросить себя, и что ответить.
- Давай про Путина.
- Альтернатива-то какая?
В. Алфимов (ведущий Радио "Комсомольская правда"):
- «Удаленка» Путина - по-вашему, насколько легко она ему дается?
- Я думаю, что он в ней нашел какие-то плюсы, без сомнения. Я не знаю, как вам показалось, но мне кажется, что нашел. Потому что это огромная экономия времени. Нет всей той суеты, которой обычно сопровождаются поездки... Если ты привыкаешь к этому экрану, который перед тобой, то начинаешь находить в этом плюсы.
- Тебе не показалось, что Путин сейчас стал спокойнее, увереннее, нежели чем весной, когда он выступал по телевизору, когда видно было, как он волнуется? А сейчас он какой-то другой.
- Я говорил сейчас, что это была - и продолжается сегодня - война государства и вируса. И, если все было так, а это было так, - то Путин возглавил войну против вируса. В этом был его личный вызов. И поэтому, конечно, летом это просто бросалось в глаза.
- Это весна, скорее..
- Весна - начало лета. Путин был весь в этой войне. И ситуация была безумно тяжелая. Потому что никто не мог толком сказать, чем дело завершится. Не будут ли все эти больницы заполнены и переполнены до того, как эта волна спадет.
И главная задача была – успеть построить достаточно больниц. И - какая бы волна ни была (сейчас уже никто этого не боится) - чтобы уже не беспокоиться, что этих коек не хватит.
И вот тогда, в каждом прямом эфире, был такой нерв, это чувствовалось через телевизор. Это бросалось в глаза.
Даже страшновато тогда было как-то.
- Сейчас тебе не страшновато?
- Ты знаешь, весной было страшновато. Сейчас – нет, мне кажется, какая-то уверенность появляется у всех. С наступлением вакцины как-то морально полегче вроде..