Захар Прилепин в Кемерове: Во Франции я популярнее Бегбедера

Фото: Валентина ФАТКУЛИНА

Писатель, журналист, немного политик и немного музыкант (в активе у его группы «Элефанк» два полноценных альбома), Захар Прилепин при встрече производит впечатление человека неординарного. Уже хотя бы тем, что не пытается произвести впечатление. Он одинаково открыто говорит и о гуманитарной миссии, с которой ездит в Донецк, и о фантастических историях, которые приходится выдумывать, чтобы его трехлетняя дочь Лиля наконец-то съела котлету. Потому что все это – часть непрерывного процесса, называемого жизнью, который ему, как писателю, очень интересно наблюдать и фиксировать. Конечно же, по-своему – что вызывает немало споров как среди читателей его книг, так и среди свидетелей его выступлений.

Однако даже о политике – автора часто обвиняют в излишне радикальном национализме – Прилепин говорит спокойно, без истерик. «Мне странно слышать фразу «Он продался». Почему так сложно поверить, что люди делают что-то просто потому, что они действительно так думают – нравится вам это или нет?» – пожимает плечами писатель.

Но в Кемерово Захар Прилепин приехал говорить не о политике, а о литературе. Говорить много и обстоятельно – с журналистами, с читателями, с участниками и зрителями народного проекта «Лучший», которые в тот вечер выбрали для художественного чтения (именно в этом суть проекта: 12 участников, 12 разных отрывков) тексты его произведений.

– На самом деле я не очень люблю, когда мои тексты читают вслух, – признается писатель журналистам за несколько часов до мероприятия. – Это все равно, что стоять на публике без одежды.

Но на «Лучшего» приедет. И будет то хохотать, то умирать вместе с другими зрителями, слушая, как участники проживают жизнь его героев.

На один вечер писатель и исполнитель стал зрителем. Фото: Максим УШЕВ

Примечательно, что город, в который Захар Прилепин приедет впервые («Я неоднократно бывал в Новосибирске, Томске или Красноярске, а вот в Кемерово так и не довелось заехать») и всего на сутки, словно захочет, чтобы гость увидел как можно больше. Самолет писателя прилетит на полчаса раньше заявленного в расписании времени, а на следующее утро не сможет вылететь – из-за поломки двигателя, вынуждая задержаться еще на день.

Зато времени на разговоры здесь оказалось более чем достаточно.

О городе

– Без красного словца, Год литературы для меня начался именно в Кемерове. Причем сразу в двух смыслах. Первый – совершенно простой. Мы составили график встреч с читателями в российских городах. И так получилось, что с Кемерова этот «гастрольный тур» и начинается. Второй – с точки зрения моих личностных ощущений. Я вышел из самолета, ничего не ожидая. Привычно надеялся увидеть одного человека, который стоит с табличкой «Захар Прилепин». А вместо этого обнаружил большую толпу людей, которая пела и плясала, стояла в майках с надписью «Захар Прилепин», чем повергла меня в шок. Я вышел из самолета слегка оглохший и едва проснувшийся, и сразу был помещен внутрь карнавала. Так для меня в два часа ночи по моим часам очень литературно начался год в аэропорту Кемерова.

Писатель не ожидал, что в аэропорту его встретит так много народу. Фото: Евгений ОГОРОДНИКОВ

Сам город мне очень понравился. Злые люди говорят, что я сталинист. Это не совсем так, но при виде сталинского ампира у меня действительно нежно подрагивает сердце. И когда я проехал по вашему главному проспекту, то почувствовал себя совершенно органично, в своей среде. Дело в том, что часть юности я провел в Дзержинске – а это был химический гигант, как и ваш город в свое время. И какие-то события, которые проходили в Кемерове, происходили и у нас. И архитектурные решения тоже в общем-то схожие. Поэтому здесь во всех смыслах я дома.

О 40-летнем юбилее

– На даты и цифры я внимания не обращаю. По идее надо бы устроить какое-то большое выступление, чтобы пришел министр культуры меня поздравлять. Но ничего этого я делать не буду. Хотя в этом году я, наверное, все же выпущу собрание сочинений, семитомник — для промежуточного подведения итогов. Поставлю его на полку, буду смотреть и думать: «Ну вот, ты доплыл и до собрания сочинений».

Фото: Максим УШЕВ

О писателях в политике

– Думаю, что противопоставление литературы и политики – мол, когда литератор идет в политику, он марает свои одежды, – ложное. Судьба практически каждого видного русского или советского литератора так или иначе была связана с политикой. Пушкин, Достоевский, Толстой, Тютчев, Маяковский, Есенин – все они были глубоко политически ангажированными людьми, находились в той или иной связи с правителями государства, вступали с ними в переписку или конфликты.

Я же ангажирован не столько политикой, сколько – простите за патетику – судьбой своего народа, что с нами происходит. Это одна из самых важных и удивительных возможностей человека: увидеть в тех событиях, которые происходят здесь и сейчас, движение истории. Заметить, что эта суета, мелкотравчатость, хаос, нелепые поступки политиков на самом деле являются частью масштабной картины. Сегодня мы точно живем в историческую эпоху. И при всем трагизме происходящего я испытываю чувство удовольствия, что все это наблюдаю сам.

Традиционная встреча с читателями собрала полный зал ДК шахтеров.

Фото: Константин НАГОВИЦЫН

О медведях, ушанках и мировом зле

– Недавно читал роман замечательного английского писателя Джулиана Барнса. И там есть такая сцена: молодой человек и девушка идут по улице, он наступает в лужу, брызги попадают девушке на колготки и она начинает ругаться. А он ей в ответ: «А что бы ты сказала, если бы к нам вошли русские?» Я попытался себе представить ситуацию: у нас идут парень с девушкой, он наступает в грязь и спрашивает: «А что бы ты сказала, если бы к нам вошли англичане?» В России никто эту фразу не скажет. Какие к нам могут войти англичане? И если уж на то пошло, русские никогда не входили на территорию Великобритании. В отличие от британской армии. При этом Барнс – современный писатель, даже не периода «холодной войны». То есть и для современной Англии русские остаются пугалом. И таких примеров тысячи. Я много бываю в Европе. Приезжаю в Чехию, а меня спрашивают: «Вот вы сейчас на Украине, а вы Чехию будете захватывать?».

Такое изображение России демонстрирует не силу этих людей, а их растерянность. Есть два плана: диковатый, варварский вид русского человека в ушанке с водкой; и в то же время — Достоевский, Чайковский, Мусоргский, космос. И эти планы никак не сочетаются друг с другом, они никак не могут с ними разобраться.

Доказывать ничего другим лично я не буду. Мы сами для себя должны понять, что мы есть. Это важнее. Я, например, знаю, что 9 из 10 русских людей смогут назвать 10 итальянцев без проблем – начиная от Муссолини и заканчивая Челентано и Мастрояни. Или 10 французов. А в Европе даже интеллигент помнит только Сталина и Горби, ну и, может, Достоевского. Знания о русской культуре минимальны. Россия в этом смысле более широкая, открытая и проявляющая любопытство страна.

Нация, которая перестает читать, становится просто обществом людей без дома, убежден писатель.

Фото: Константин НАГОВИЦЫН

О дуэли с Бегбедером

– Самые успешные страны, где мои книги переводятся и продаются – Франция и Италия. Во Франции переводят практически все, что у меня выходит – там традиционно большой интерес к России. Я там бывал много раз, много раз выступал перед читателями. Однажды мы выступали по очереди с Фредериком Бегбедером – есть такая звезда французской литературы. И я собрал больше людей, чем Бегбедер: у него было человек 200, а у меня 400. Тогда я сказал: «Вызываю тебя на дуэль». И выстрелил в него из пальца. И он в меня – и упал. Все было очень смешно. Хорошо издаются книги в Сербии, но это родственная нам страна. В Польше вышло несколько романов. В чем разница между читателями в двух словах? В Польше все знают, что такое Россия – и поляки на американские фильмы про русских смотрят примерно так же, как и мы. Подальше в Европу едешь – во Францию или Испанию – там уже нужно аккуратнее подбирать слова, чтобы не напугать людей. А в США вообще разговариваешь как с детьми, потому что надо начинать с нуля. Везде по-разному. В Румынии, например, Россию никто не любит, но при этом все хорошо знают русскую литературу. В прошлом году в топ-10 любимых книг страны первое место заняла «Мастер и Маргарита» Булгакова. Еще в десятке три места за русскими писателями – Достоевский, Чехов, Толстой. В десятке! И в каждой мировой десятке книг традиционно есть три-четыре русских автора. Это даже круче, чем нефть или газ. Достоевский – самый популярный писатель в мире. Не просто один из самых известных, но самый. Но в России почему-то мало помнят про то, что литература – это средство колоссального национального продвижения.

«В России статус писателей можно приравнять к статусу рок-звезд», - обронил Захар Прилепин в интервью, говоря о влиятельных коллегах. Но вскоре убедился в этом сам. Фото: Максим УШЕВ

О воспитании детей

– Из-за поездок детей я вижу нечасто. Наверное, я их никак не воспитываю – в общепринятом смысле этого слова. Я воспроизвожу опыт общения с детьми, который унаследовал от своего отца и своих дедов по рязанской и липецкой линии. Отец никогда со мной не вел догматических разговоров – мол, сынок, будь мужиком, делай вот так, если тебе в бровь, то ты в глаз. Я вообще не помню ни одного завета. Когда отец умер, мне было 17. И какое-то время я думал: что же он мне ничего не сказал, не объяснил? Потом понял, что сама модель поведения мужчины и есть лучшее средство воспитания. И если я ни разу в жизни не усомнился в силе, мужестве и непогрешимости отца – вот лучшее из того, что он мог мне передать.

А с дочками по-другому. Девочка уже с года ведет себя так, как моя жена, скажем, в 25 или 35 лет. Это и желание привлечь к себе внимание. И капризность, которая не капризность вовсе, а все та же попытка зафиксировать твое к себе отношение. И все прочие вещи, от которых сердце должно обливаться нежностью, а не вскипать от мужского раздражения. К женщине – и я уже писал об этом – надо относится как к дочери. Ты будешь многое понимать, многое ей прощать. А вот если женщина относится к мужчине, как к сыну, это беда, это смерть мужчины. Но я никому не навязываю своего мнения.

Вместо ожидаемого разговора о политике, с кемеровскими журналистами говорили о литературе и детях.

Фото: Константин НАГОВИЦЫН

О любви к чтению

– Любая нация, которая перестает читать, теряет определенные национальные коды и становится унифицированным обществом людей без дома, без родства. Чтобы дети читали, их нужно заинтересовывать. Чтобы увлечь людей, должно максимально работать телевидение. Скажем, если бы в Год литературы можно было бы снять интересные, точно продуманные видеоклипы с четверостишиями Есенина, с фрагментами биографии Лермонтова или Гумилева. Ты увидел завораживающего Есенина, удивительного Лермонтова, Пушкина, Гумилева, какие-то строчки попали в сердце и ты идешь за книжкой, чтобы восстановить те ощущения, которые ты получил от этого клипа. Это происходит каждый раз, когда выходит удачная экранизация. Я вот думал, что все уже купили «Мастера и Маргариту», все прочитали. Но нет – выходит очередная экранизация и сразу же у книги первое место в рейтинге продаж, она обгоняет Акунина и Донцову.

С тем, что в Кемерове его читают очень странные, но веселые люди, Захар Прилепин к вечеру уже смирился. Фото: Максим УШЕВ

О роли писателя

– В России роль писателя опять очень высока. Езжу, вижу афиши: Токарева, Улицкая, Проханов, Вера Полозкова. Они собирают огромные залы по 300 человек. А если бы Акунин с Пелевиным выступали, они бы собирали стадионы. Но писателей сегодня не столько читают, сколько просто доверяют им: с политиками и шоу-бизнесом разобрались давно.

При этом роль писателя в том, чтобы писать хорошие тексты. У него нет никакой другой роли, кроме как быть со своим народом, предугадывать, что будет с ним происходить, и первым формулировать то, что чувствует твоя страна. И в России эти процессы, безусловно, идут.

Фото: Максим УШЕВ

О проекте «Лучший. Прилепин» и его победителе Олеге Сундукове

– Я пережил тяжелейший стресс, неоднократные перегрузки. Если бы у меня были волосы, они бы встали дыбом. Каждый из 12 читавших привносил в текст что-то свое, о чем я не писал - и это придавало всему особое очарование.

Первое место заслужил человек, который меня – и я заметил, что и всех остальных в зале – заставил испытать чувство необычайной причастности ко всему происходящему. Я-то думал, что «Герой рок-н-ролла» – печальная и депрессивная история. А она неожиданно оказалась сногсшибательно остроумной, что не было заложено в нее априори.

Победитель народного проекта «Лучший» Олег Сундуков сумел рассмешить и зрительный зал, и автора. Но очень волновался, когда брал автограф. Фото: Максим УШЕВ